Заупрямился однажды медвежонок Кайнехак, перестал слушаться родителей.
— Не буду я больше медведем! Хочу кем-нибудь другим стать.
Сказал так и убежал. Шел-шел, в тундре очутился. Хорошо там, цветов много, солнце греет. Возле норки евражка сидит, передние лапки свесила, на хвостик опирается, свистит, как песню поет.
— И я хочу стоять столбиком, — говорит медвежонок, — и буду свистеть, как евражка.
Сел Кайнехак на холмик, передние лапки свесил, на хвост оперся — совсем как евражка. И давай свистеть… Но получился громкий рев. Испугалась евражка и убежала.
Досадно стало медвежонку. Побежал он дальше. Видит — олени пасутся. Подошел к одному из них, спрашивает:
— Ты кто? Я еще таких рогатых зверей не видывал.
— Я олень.
— Я тоже буду оленем.
— Ладно, мне будет веселей. Давай побежим! Кто быстрее?
Пока медвежонок ковылял на своих кривых лапках, оленя и след простыл.
— Не так уж интересно быть оленем, — пробормотал Кайнехак и пошел дальше.
Недалеко от озера он увидел утку.
— Лучше я стану уткой: она и ходит не так быстро и летать умеет.
Стал медвежонок на задние лапы, замахал передними, как крыльями, прыгнул изо всех сил и… шмякнулся на землю.
— Давай я научу тебя, как надо летать, — предложила утка, — идем к берегу, там с обрыва легче начинать.
Стала утка на самом краю обрыва, расправила крылья и полетела над водой.
Прыгнул за ней Кайнехак — да как бултыхнется в воду! С головой окунулся. Вынырнул, лапами по воде бьет, отфыркивается, еле на сушу выбрался. Стоит мокрый медвежонок, отряхивается. Вода холодная, удовольствия мало, когда зуб на зуб не попадает!
Поплелся он прочь, а тут как раз встретил отца с матерью и братишку. Идут они, мирно беседуют, на ягодное поле направляются.
— Нет, — решил Кайнехак, — лучше быть хорошим медведем, чем перед другими срамиться.