Однажды утром троллейбус номер 75, который ходит от Монтверде Веккьо до площади Фьюме, вместо того чтобы спуститься к Трастевере, направился совсем в другую сторону. Он повернул к Джаниколо, затем свернул на старую дорогу Аурелия Антика и через несколько минут уже мчался, словно очумелый от весеннего солнца заяц, по полям, что раскинулись в предместье Рима.
В это время пассажирами троллейбуса были, как обычно, служащие. Все они читали газеты. Даже те, которые не покупали их, — они читали через плечо соседа. Вдруг один синьор, переворачивая страницу, взглянул случайно в окно и страшно удивился:
— Кондуктор, что случилось? Куда мы едем? Это какое-то самоуправство!
Другие пассажиры тоже оторвались от газет и тоже возмутились:
— Что думает водитель?
— Да он сошел с ума! Свяжите его! — Что за обслуживание!
— Но отсюда рукой подать до Чивитавеккья, а там уже начинаются загородные дачи!
— Боже мой! Уже без десяти девять, а ровно в девять я должен быть в суде! — воскликнул адвокат. — Если я проиграю процесс, я подам в суд на троллейбусное управление.
Кондуктор и водитель отбивались как могли. Они заявили, что ничего поделать не могут: троллейбус больше не повинуется им и сам едет куда вздумается. Действительно, в этот момент троллейбус сошел с дороги, проехал по полю и остановился на лужайке у небольшого лесочка, благоухающего свежей зеленой листвой.
— Ой, цикламены! — радостно воскликнула одна синьора.
— Самый раз сейчас думать о цикламенах! — рассердился адвокат.
— А знаете, что я вам скажу, — возразила синьора, — пусть я приеду в свое министерство с опозданием… Мне, конечно, за это снимут голову… Но раз уж мы тут, я хочу нарвать цикламенов! Уже десять лет, как я не собирала цветов!
Она вышла из троллейбуса, вдохнула всей грудью чистый, свежий воздух этого удивительного утра и стала собирать цветы.
Видя, что троллейбус и не думает никуда уезжать, Один за другим вышли на полянку и другие пассажиры. Одни — чтобы размять ноги, другие — выкурить сигарету. И вскоре плохое настроение растаяло, как туман на солнце. Кто-то сорвал маргаритку и сунул ее в петличку, а кто-то нашел совсем еще зеленую ягодку земляники и радостно закричал:
— Это я нашел ее! Смотрите, я оставлю здесь записку и, когда земляничка созреет, приду и сорву ее! И пусть только кто-нибудь посмеет тронуть ее!
Он и в самом деле вырвал из записной книжки листок, наколол его на прутик и воткнул в землю рядом с земляничкой. На листке большими буквами было написано: «Доктор Джулио Боллати».
Два чиновника из министерства образования скомкали свои газеты в большой бумажный шар и стали играть в футбол. И всякий раз, когда ударяли по мячу, громко кричали:
— Шайбу!
Словом, пассажиры уже нисколько не походили больше на тех серьезных и солидных людей, которые минуту назад готовы были разорвать на части водителя и кондуктора. А те между делом поделились друг с другом завтраком и устроили небольшой пикник на свежем воздухе.
— Смотрите! — закричал вдруг адвокат.
Троллейбус тронулся с места и медленно двинулся с полянки. Пассажиры еле-еле успели на ходу вскочить в него. Последней оказалась синьора с цикламенами. Она возмущалась:
— Ну разве так можно! Я только начала собирать цветы и отдыхать!…
— Сколько времени мы уже здесь? — спросил кто-то.
— Ух, наверное, очень долго!
И все посмотрели на свои часы. Как странно: часы показывали всего без десяти девять! Видно, пока длилась эта маленькая загородная прогулка, стрелки часов стояли. Это было время, просто подаренное людям.
— Но этого не может быть! — изумлялась синьора, которая любила цикламены.
А троллейбус снова шел по своему маршруту и уже сворачивал на улицу Дандоло.
Удивлялись все. А ведь каждый держал перед главами газету, где на самом верху страницы ясно была обозначена дата — 21 марта, день весеннего равноденствия.
В первый день весны все возможно!