Был в давние времена один падишах. Каждый год созывал он рассказчиков из всех своих владений, ставил перед ними большую меру с золотом и объявлял: Кто расскажет мне такую небылицу, что, послушав ее, я крикну «не может быть», тот пусть возьмет себе золото. А если я скажу «может быть», тогда рассказчик получит сотню ударов кнутом!
Каждый раз съезжались рассказчики небылиц и состязались в своем мастерстве перед падишахом, а он все твердил: «Это может быть, это может быть!» — и жестоко наказывал рассказчиков, а золото оставлял себе.
Однажды падишах опять собрал жителей на площадь, поставил большую меру с золотом и стал вызывать рассказчиков небылиц. Но все боялись, никто не выходил рассказывать. Падишах рассердился, приказал жителей разогнать, а сам ушел во дворец. На второй день повторилось то же самое. Вот собрал падишах жителей третий раз. Все сидят и молчат. Вдруг на середину площади выходит хитрый джигит — Таз*. Подошел Таз ближе к падишаху и стал рассказывать:
— О великий падишах! Мы с бабаем переселились в эти края тогда, когда еще мой отец не родился. Поставили мы несколько ульев и развели пчел. Мы знали, сколько пчел живет в каждом нашем улье.
— Это может быть! — сказал падишах.
— Каждый день мы пересчитывали своих пчел, — продолжал Таз рассказ, боялись, как бы не потерялась какая-нибудь пчела. Однажды вечером стали мы считать и недосчитались двух пчел. Бабай очень рассердился и послал меня искать их. Вот я и пошел. Долго я ходил, а пчел найти не мог. Устал я очень, снял сапоги и лег спать под кустом. Вдруг около меня поднялся какой-то шум. Я проснулся и вижу — мои сапоги дерутся.
На этом месте падишах остановил Таза и сказал:
— Это может быть!
А Таз будто не слышит — рассказывает дальше:
— Я разнял сапоги, надел их на ноги и пошел по полю. Шел я, шел и дошел до леса. А в лесу что-то сильно шумит. Я сразу понял, что это жужжит одна из наших пчел. Вошел я в лес и вижу — идет драка: два волка напали на нашу пчелу. Как увидели меня волки, испугались и убежали. Я осмотрел пчелу, вижу — у нее сломана одна лапа. Чтобы она могла ходить, я привязал ей вместо лапы палку и приказал лететь к бабаю.
— И это может быть! — сказал падишах.
— Погоди, — сказал Таз, — послушай, что дальше было! Пошел я искать вторую пчелу — ведь если не найдешь, то бабай будет ругать и накажет. Вот шел я, шел и наконец встретил стадо свиней. Стадо пас страшный, горбатый старик: глаза у него слезятся, волосы сбились, одет он в старые лохмотья. Подошел я ближе и узнал в нем твоего отца, падишах! Да, это был покойный твой отец, наш старый падишах.
Тут падишах вскочил со своего места и закричал:
— Не может этого быть! Не может этого быть!
Тогда люди зашумели, заволновались, а Таз взял скорее меру с золотом и ушел с площади.