Мой дедушка летом жил на пчельнике. Когда я прихаживал к нему, он давал мне меду.
Один раз я пришел на пчельник и стал ходить промеж ульев. Я не боялся пчел, потому что дед научил меня тихо ходить по осеку.
И пчелы привыкли ко мне и не кусали. В одном улье я услышал, что-то квохчет. Я пришел к деду в избушку и рассказал ему.
Он пошел со мною, сам послушал и сказал:
— Из этого улья уже вылетел один рой, первак, со старой маткой, а теперь молодые матки вывелись. Это они кричат. Они завтра с другим роем вылетать будут.
Я спросил у дедушки:
— Какие такие бывают матки? Он сказал:
— Приходи завтра; бог даст, отроится, — я тебе покажу и меду дам.
Когда я на другой день пришел к дедушке, у него в сенях висели две закрытые роевни [Место, где ставят пчел] с пчелами. Дед велел мне надеть сетку и обвязал мне ее платком по шее; потом взял одну закрытую роевню с пчелами и понес ее на пчельник. Пчелы гудели в ней. Я боялся их и запрятал руки в портки; но мне хотелось посмотреть матку, и я пошел за дедом.
На осеке дед подошел к простой колоде, приладил корытце, открыл роевню и вытряхнул из нее пчел на корыто. Пчелы поползли по корыту в колоду и все трубили, а дед веничком пошевеливал их.
— А вот и матка! — Дед указал мне веничком, и я увидал длинную пчелу с короткими крылышками. Она проползла с другими и скрылась.
Потом дед снял с меня сетку и пошел в избушку. Там он дал мне большой кусок меду; я съел его и обмазал себе щеки и руки.
Когда я пришел домой, мать казала:
— Опять тебя, баловник, дед медом кормил.
А я сказал:
— Он за то мне дал меду, что я ему вчера нашел улей с молодыми матками, а нынче мы с ним рой сажали.