Широкошумным гулом дохнуло им в лицо это новое для них, неведомое грекам море. Синей пустыней простерлось оно перед ними, таинственное и грозное, безлюдное и суровое.
Они знали: где-то там, на той стороне его бурливой бездны, лежат таинственные земли, населенные дикими народами; обычаи их жестоки, обличье ужасно. Там где-то лают по берегам полноводного Истра страшные люди с собачьими мордами — кинокефалы, псоглавые. Там носятся по вольным степям прекрасные и свирепые воительницы-амазонки. Там дальше густится вечная тьма, а в ней бродят, похожие на диких зверей, жители ночи и холода — гипербореи. Но где это все?
Сколько ни вглядывался из-под ладони в даль зоркий из зорких Линкей, ничего не мог он увидеть в сизой дымке. Море, море, одно только море везде… Страх и тоска стеснили многие сердца. Но делать было нечего. Сын Эсона подал знак, и длинные весла дружно взрыли воду Понта.
Никто не знает, долго ли плыл священный корабль вдоль безлюдных, пустых берегов. Дни уходили за днями, но ни белого паруса, ни расписных бортов встречной ладьи не было видно в синем просторе. Только чайки летали над мачтой «Арго», да по ночам далеко на прибрежных горах зажигались неясные огни.
Однажды утром Линкей вскрикнул: вдали показался низкий островок. Тифий послушно налег на кормило, и ладья пошла к берегу. Ближе и ближе… Вдруг впереди что то засверкало. Большая птица тяжело поднялась над островом и, грузно размахивая крыльями, полетела прямо к «Арго». Перья ее горели, как жар, странный звон доносился до ушей аргонавтов. Птица была уже над кораблем, когда из ее крыла вырвалось перо и, блеснув точно маленькая молния, упало вниз.
Тотчас же громко вскрикнул гребец Оилей. Разогретый лучами солнца, он снял с себя воинские доспехи и греб, обнаженный до пояса. Теперь же он держался рукой за плечо, а в плече, глубоко уйдя в тело, торчало острое и тяжелое, как стрела, медное перо.
В это время вторая птица подлетела к смущенным аргонавтам. Но меткий стрелок Клитий из Калидона уже напряг свой лук. Зазвенела тугая тетива, раздался свист, и со странным звоном вторая медноперая птица упала на корму «Арго» рядом с Тифием. Сомнений не было: на острове жили страшные обитательницы диких лесов, медноперые птицы стимфалиды!
Аргонавты торопливо надели на себя доспехи и прикрылись щитами. Ударяя дротиками в эти щиты, издавая громкие и грозные клики, они повернули к берегу. Тотчас же великое множество сверкающих птиц с карканьем и завыванием взлетело над прибрежным лесом. Целый дождь смертоносных стрел посыпался сверху на героев, но щиты надежно прикрывали их плечи.
Тогда шумная стая заметалась над взморьем и, выстроившись длинным треугольником, потянула прочь меж белых облаков.
В тот же миг, как смолкли вдали тревожные птичьи крики, с острова послышались человеческие голоса. Навстречу приставшим к берегу аргонавтам бежали из леса четверо юношей.
— Чужестранцы! — кричали они. — Не оставляйте нас на этой страшной земле! Спасите сыновей несчастного Фрикса, родившегося в далекой Греции! Мы плыли из Колхиды в родной Орхомен, но буря разбила наше судно. Пожалейте нас!
Ломая исхудалые руки, они упали на землю перед аргонавтами. Но Язон уже сам с криком радости бросился к несчастным: разве мог он покинуть в беде своих братьев, внуков царя Афаманта? Сама судьба послала их ему навстречу!
Поздно вечером, когда «Арго» был вытащен наполовину на прибрежную отмель, а герои прилегли у костра на плотном морском песке, Язон открыл старшему из юношей, Аргосу, кто он, куда он едет и зачем. В свою очередь, смелый сын Фрикса обещал брату свою помощь. Всю ночь рассказывал он Язону про ту страну, где прошло его детство, и наконец сказал:
— Теперь ты знаешь все, Язон. Колхидой правит злой тиран — царь Эет, сын бога солнца Гелиоса. Добром он не отдаст тебе руно, а сражаться с ним нельзя, ибо он могучий чародей. Не лучше ли вам вернуться, пока не поздно?
Язон ничего не ответил юноше. Он только привстал с песчаного ложа и громко приказал спускать «Арго» на волны.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)