Философ говорит, что чувствами своими
Всегда обманут человек;
Другой клянется, что во век
Тот не бывал обманут ими.
И что ж? Правдивы каждого слова,
И философия права:
Коль скоро мы судить на основаньи
Лишь чувств намерены одних,
Становимся мы все игрушкой их;
Когда же, с помощью Ссреды и расстоянья,
Орудий, органов своих,
Проверить образ данного предмета
Мы захотим, никто, ручаюсь вам за это,
В обман не будет чувствами введен:
Таков природы-матери закон;
Примеры приведу со временем подробно.
Светило дня — чему оно подобно?
Каким перед собой его я вижу тут?
Оно окружностью не более трех фут,
А если б я за ним подняться мог высоко
В его сияющий приют,
Каким нашел бы я тогда Природы око?
И о его величине
По расстоянию судить возможно мне,
А расстояние углом и сторонами
Определяю я. Невежды между нами
Считают плоскою светила круглоту,
Но исправляю я в уме ошибку ту;
Недвижным солнце полагая,
Земле даю движенья быстроту,
Свидетельство очей во всем опровергая.
В иллюзиях не вижу я вреда:
В обманчивом найду я истину всегда,
Мне недоверие мои внушают взоры,
Которые, быть может, слишком скоры,
И слух мой, медленно передающий звук. Когда волна тростник сгибает вдруг,
Его в уме своем я выпрямляю разом.
Решает все верховный разум,
И с помощью его не буду никогда
Обманут я моим, порою лгущим глазом.
Поверь ему, так иногда
Мы женского лица изображенье
Находим на Луне. Но там такой предмет
Не может быть. Причиною явленья —
Неровности луны и возвышенья;
И могут, чередой сменяясь, тень и свет
На ней воспроизвесть животного портрет
Иль смертного подобие. Недавно
Ошиблись в Англии забавно.
Едва лишь навели подзорную трубу,
Как на Луне зверь появился новый;
И люд, в чудесное уверовать готовый,
В том увидал влиянье на судьбу
Народностей и стран: в опасности Европа,
Грозит войною зверь, ей бедствия суля…
Не исключая короля,
Все видели его! Меж стекол телескопа
Скрывалась мышь… предвестница войны.
Все смехом кончилось. Британии сыны,
Вы счастливы! Когда ж удастся и французам
Науке и служенью музам
Всецело посвятить себя, подобно вам?
Но в изобильи Марс нам посылает славу;
Не нам враги, а мы страшны врагам,
И за Людовиком, по праву,
Его возлюбленной идет Победа вслед.
Прославит в будущем французскую державу
Бессмертный лавр его побед.
Пусть мира всей душой желаем,
Но мы о мире не вздыхаем.
Им наслаждается достойно Карл Второй,
И все ж на грозную потеху боевую
Он рать свою вести сумеет, как герой,
И славу заслужить он может мировую,
Решая спор враждующих держав.
У Августа на славу столько ж прав
Как и у Цезаря. Когда ж с отрадным чувством
Мы встретим светлый мир, который, даровав
Победу, нас вернет к занятию искусством?