Жил да был на свете селезень. Звали его Шингебисс. Жил он один-одинешенек в маленькой хатке у глубокого-глубокого озера. Зимой все птицы спешат на юг, а вот Шингебисс даже в лютые холода оставался дома. Вода превращалась в лед, а у селезня в хатке всегда было тепло: четыре волшебных полена все время пылали у него в очаге. А зимняя стужа стояла ровно четыре месяца. Поленьев как раз хватало — по одному на месяц. А там уже и весна!
К тому же Шингебисс был стойким и храбрым воином. Никого он не боялся. Даже в самую студеную пору он охотился, ныряя в прорубь за рыбой. Вот потому-то, пока другим было голодно, он всегда мог раздобыть еды. Каждый день Шингебисс шел домой, волоча за собой большущие связки рыбин — свой богатый улов.
Проведал об этом Северный Ветер, Кабебоникка. Сильно разозлился он, завидев такую дерзость. Нипочем были Шингебиссу порывы ледяного ветра Кабебоникки. «Что за чудо! — сказал себе Северный Ветер. — Совсем не боится меня этот селезень! Доволен и весел, словно в разгар лета! Сейчас я ему задам!»
И Кабебоникка задул в десять раз сильнее, завьюжил так, что даже носа нельзя было высунуть наружу! Да только очаг Шингебисса пылал по-прежнему. А сам селезень расхаживал лишь в одном тоненьком пояске и, несмотря на стужу, знай себе рыскал по берегу да носил домой добычу.
«Пойду-ка сам к нему в гости», — решил Кабебоникка. И в ту же ночь Северный Ветер подобрался к самому входу в хатку селезня. А Шингебисс как раз жарил рыбу и во весь голос распевал песни.
Подкрался Северный Ветер поближе и стал слушать. А селезень знай себе напевает. А пел он так:
Ветер злой, тебе я рад.
Ты роднее мне, чем брат.
Сколько холодом ни вей,
Шингебисс тебя сильней!
Самый страшный вихрь гони —
Шингебисс тебе сродни.
Бодр и весел, как ни злись, —
Кто вольней, чем Шингебисс?
Знал Шингебисс, что Кабебоникка стоит под дверью, чуял его студеное дыхание, но спокойно все пел и пел. Тогда Кабебоникк вошел в хатку и уселся совсем рядом с селезнем. А Шингебисс даже глаз не поднял, будто никого тут и не было! Только встал да и подкин полено в огонь. Пламя вспыхнуло еще ярче…
По щекам Кабебоникки заструились слезы. Вот они уже теку сильнее и сильнее… Вот скоро побегут ручьем! Тут Северный Ветер сказал сам себе: «Сил моих больше нет терпеть это! Пора наружу!» И бросился вон из хатки.
Разозлился Кабебоникка и решил запечатать все проруби, наморозить льда потолще, чтоб Шингебиссу негде было добывать себе еду. Только все напрасно! Селезень, как и прежде, усердно таскал из-подо льда камыш да нырял за рыбой.
И наконец Кабебоникка сдался. «Селезню, наверное, помогает какой-нибудь волшебник, — подумал Северный Ветер. — Никак не могу я с ним справиться. Оставлю-ка лучше его в покое!»
С тех пор они так и живут вместе и больше не ссорятся — Шингебисс и Северный Ветер. Да и как иначе, ведь Шингебисс и правда ему сродни — на Севере он у себя дома!