Однажды Иисус, сын Марии, будучи еще ребенком, вылепил из глины маленьких птиц. Увидев это, другие дети, не умевшие лепить птиц, побежали к взрослым и пожаловались на него.
Взрослые сказали:
— Непозволительно заниматься такими делами в святой день,
— ибо это было в субботу.
И они направились к луже, у которой играл Иисус, и, подойдя к нему, спросили, где вылепленные им птицы.
В ответ Иисус указал на глиняных птиц, и в тот же миг птицы взлетели в воздух и улетели прочь.
— Сделать летающих птиц невозможно, а значит, он не нарушил субботы,
— сказал один из взрослых.
— Я хотел бы овладеть этим искусством, — сказал другой.
— Это не искусство, — возразил третий, — обыкновенный трюк, зрительный обман и ничего больше.
Итак, суббота не была нарушена, волшебное искусство так и осталось никому не известным; а что касается обмана, то взрослые, как и их дети, обманули сами себя, потому что не ведали, с какой целью были вылеплены птицы.
То, что в субботу запрещалось чем бы то ни было заниматься, имело свою причину, но она была давно позабыта. Взрослые не обладали знанием того, как отличить ложь от истины. Происхождение волшебного искусства, равно как и цель сотворенного чуда, были им совершенно неведомы. Потому все это не имело для них никаких последствий. Так же было и с вытягиванием деревянной доски.
Рассказывают, что однажды Иисус помогал Иосифу-плотнику в его мастерской.
Одна доска оказалась слишком короткой, и тогда Иисус каким-то образом вытянул ее до требуемой величины.
Когда эту историю рассказали людям, один сказал: «Но это же настоящее чудо, этот мальчик непременно станет святым».
Другие сказали: «Мы не поверим в это до тех пор, пока не увидим все своими глазами».
«Этого не может быть, — сказали третьи, — потому что этого не может быть никогда. Эту историю надо исключить из книг».
Все они, с их различными мнениями, отнеслись к этому преданию совершенно одинаково — потому что им были неизвестны цель и смысл утверждения «он растянул доску».
Суфийские авторы часто ссылаются на Иисуса как на мастера пути. Существует, кроме того, невообразимое множество устных преданий о нем, популярных на Среднем Востоке, которые еще ожидают собирателя.
В несколько измененном виде эту историю можно встретить во многих дервишских коллекциях. Суфии говорят, что «сын плотника» и другие названия евангельских персонажей по роду профессии представляют собой термины посвятительного значения и не всегда указывают на социальное занятие человека.