Урсулета

Жил бедняк. Беднее всех бедняков. Одно только было у него богатство: дети — мальчик и девочка. Послушные, трудолюбивые. Мальчика звали Хуанито, а девочку Урсулета. Каждый день ходили они в лес за дровами, а отец работал в поле. Одна беда: не было у них матери — умерла; некому было следить за хозяйством. Думал, думал бедняк и женился во второй раз. Женился, но не принес счастья в дом. Мачеха была злая женщина, с первого дня невзлюбила детей, — решила их погубить.
Однажды сказала:
— Ступайте в лес за дровами, да не ленитесь. Кто раньше вернется — испеку для него пирожок!
Побежали дети на гору. Принялись собирать хворост. Набрали по полной вязанке. Девочка набрала много-много, а мальчик еще больше.
Побежали домой. Каждому хочется пирожка попробовать. Брат впереди бежит, а сестра отстает — не под силу бежать с тяжелой ношей.
— Подожди меня, Хуанито! — кричит сестра.
— Не могу ждать, к пирогу опоздаю. Да не бойся: заслужу пирожок и с тобой поделюсь.
Присела Урсулета отдохнуть у дороги и задремала. Не скоро домой вернулась. А мальчик первым пришел домой. Пришел, а мачеха уже тесто в горшке месит.
— Я здесь, матушка! — закричал Хуанито. — Заслужил я пирог?
— Сейчас будет готов твой пирог, — заворчала в ответ злая женщина. Выглянула за дверь — нет никого: Урсулета еще далеко, а отец, как всегда в это время, — в поле. Взяла и убила мальчика. Закопала его в саду под окошком. Смотрит — поднялось из земли вишневое деревцо. Распустились на нем розовые цветы, а потом и ягоды закраснелись — сочные, спелые, алые, точно кровь. Собрала их мачеха и закатала в пирог.
Пришла Урсулета с большой вязанкой:
— Вот и я, матушка. А где Хуанито?
— Выпил глоток воды, играть побежал.
— А откуда у тебя столько вишен?
— На базаре купила. Сладкий будет пирог. Отнеси его к пекарю: пусть испечет.
Урсулета была послушной девочкой. Взяла пирог, отнесла к пекарю.
Посадил пекарь пирог в печку, стала корочка подрумяниваться. А пекарь знай дрова подбрасывает.
И вдруг раздался из печи голос:
— Пирожок тащи,
Горячо в печи!
Испугался пекарь, кричит:
— Откуда у тебя этот пирог, девчонка?!
— Мачеха мне дала.
— Расскажи сейчас же, как было дело.
— А я ничего не знаю. Послала нас мачеха вдвоем за дровами. Хуанито первым вернулся, а когда я пришла домой, пирог был уже готов.
— Пирожок тащи!
Горячо в печи!
— опять закричал пирог. — Скорей, скорее! — и Урсулета узнала голос брата.
— Это он! Это он! — воскликнула девочка и заплакала.
— Твоя мачеха злая женщина, — сказал пекарь, который так ничего и не понял. — Наверно, она колдунья.
Он вытащил из печки пирог и отдал девочке, а та отнесла его мачехе.
Пришла вся в слезах и спросила:
— Матушка, где же мой брат Хуанито? Он еще не вернулся?
— Сказано: выпил глоток воды и играть побежал.
— А вы знаете, что пирог в печке кричал?
— Глупая! — расшумелась мачеха. — Разве может пирог кричать?
— И все-таки он кричал и кричал очень громко: «Пирожок тащи, горячо в печи!»
— Не может этого быть! — рассердилась мачеха еще больше и стала топать ногами. — Замолчи сейчас же! Это тебе показалось!.. Отнеси лучше пирог отцу в поле. Он сегодня еще не обедал.
Урсулета поняла, что с братом случилось что-то неладное, но не посмела ослушаться мачехи. Вышла из селенья — встретила на дороге старушку. Никогда еще не видала девочка этой женщины: сгорбленная, седая, она опиралась на длинную палку, но глаза у нее были очень добрые.
— Постой, милая! — сказала бабушка Урсулете. — Куда ты идешь и что несешь?
— Я иду к отцу в поле и несу ему пирог с вишнями.
— А ты знаешь, что это за вишни?
— Не знаю.
— Придет время — все узнаешь. А теперь помни: станет отец есть пирог и тебе предложит. А ты не ешь, скажи, что уже обедала. Станет косточки на землю бросать — все в платок собери, ни одной не оставь. Станет спрашивать, зачем тебе косточки, скажи — птицам бросить. А я подожду тебя у дороги. Назад пойдешь — все косточки мне отдашь!
Урсулета так и сделала. Принесла отцу в поле пирог с вишнями.
Отец обрадовался:
— Вот так пирог! Откуда же у матушки вишни?
— Говорит — на базаре купила.
— Садись со мной, вместе обедать будем.
— Спасибо, отец, я сыта, я только что пообедала.
Отец стал есть пирог и бросать косточки на землю, а девочка принялась собирать их в платок.
— Ты зачем косточки в платок собираешь? — спросил отец.
— Потом птичкам брошу.
Собрала в платок все косточки, узелком завязала. Ни одной на земле не оставила, попрощалась с отцом и пошла домой.
На том же месте ожидала ее старушка.
— Вот вам, сеньора, косточки, — сказала Урсулета. — Все до одной собрала.
Похвалила ее старушка, развязала платок, улыбнулась, пошептала что-то и подбросила косточки вверх. Смотрит девочка — обернулись косточки пестрой проворной птичкой. Взмахнула крыльями птичка, закружилась в воздухе и запела тоненьким голоском:
— Чири, чири, чири, чири —
Я любимый братец твой —
Я не мертвый, а живой.
Меня мачеха убила,
Не узнал отец родной.
Пропев свою песенку, птичка взлетела высоко в небо и скрылась за облаками.
Урсулета очень обрадовалась, услышав такую песенку. Теперь она знала, что Хуанито, хотя и превратился в птичку, но не погиб. Она попрощалась с доброй старушкой и пошла своей дорогой.
А птичка полетела на каменоломни, где каменщики обтесывали тяжелые мельничные жернова. Закружилась над ними и запела все ту же песенку:
— Чири, чири, чири, чири,
Я не мертвый, а живой.
Меня мачеха убила,
Не узнал отец родной.
— Как хорошо поет эта птичка! — воскликнули каменщики. И попросили: — Спой нам еще раз эту песенку!
— Спою охотно, — ответила птичка, — если вы подарите мне за это самый большой мельничный жернов.
Каменщики рассмеялись в ответ:
— Бери, если сможешь его унести!
Тогда птичка пропела им свою песенку от начала и до конца, а потом легко, как соломинку, подхватила клювом тяжелый жернов и скрылась за облаками. Каменщики только головами покачали от удивления; птичка же прилетела в селение и положила жернов на черепичную крышу того самого дома, где жил отец с Урсулетой и с мачехой, но этого никто не заметил.
Потом птичка полетела на королевский двор, где искусные мастера чеканили золотые монеты, а работники ссыпали их в большие мешки.
— Чири, чири, чири, чири,
Я не мертвый, а живой!
— запела птичка над монетным двором, и все — и мастера и работники, — бросив свое дело, стали слушать ее звонкое пение.
— Как восхитительно поет эта проворная птичка! — воскликнули мастера и работники. — Спой нам еще раз свою песенку, а мы еще раз тебя послушаем.
— Конечно, спою! — прощебетала птичка в ответ. — Но за это вы дадите мне самый большой мешок с золотыми монетами.
— Ты его получишь, — ответили птичке работники и мастера, — но при условии, что сама унесешь его отсюда.
И птичка пропела им свою песню еще громче и еще лучше, чем в первый раз. Окончив пение, она, как пушинку, подхватила самый большой мешок с золотом и улетела. А мастера и работники долго смотрели ей вслед, раскрыв рты от удивления.
Птичка же снова прилетела в селение, где жил отец с Урсулетой и мачехой, и положила мешок с золотом на черепичную крышу рядом с мельничным жерновом. И этого, как и в первый раз, никто не заметил.
Теперь птичка полетела к реке, где женщины белили на солнце льняное тонкотканое полотно. Когда же птичка пропела им свою песенку, они попросили ее спеть еще раз.
— Я спою, если вы подарите мне кусок полотна, но скатайте его потуже, а то я не смогу его унести, — ответила птичка.
Женщины согласились. Они скатали полотно в такой тугой и тяжелый сверток, что сами лишь с трудом могли его приподнять.
— Попробуй теперь унести его, — со смехом сказали они проворной птичке. — Мы не станем тебе помогать!
— Конечно, я его унесу! — прощебетала птичка и запела так хорошо, как только могла:
— Чири, чири, чири, чири.
Я не мертвый, а живой.
Меня мачеха убила,
Не узнал отец родной…
— А теперь получай свою награду! — весело закричали женщины птичке и удивились не меньше, чем удивлялись каменщики, мастера и работники, когда птичка подхватила клювом тяжелый сверток и исчезла за облаками. Конечно, она прилетела в то же селение и положила полотно на той же черепичной крыше рядом с жерновом и мешком золота.
Был уже вечер, и отец, возвратившись с поля, ужинал с мачехой в доме, а Урсулета сидела у крылечка.
— Чири, чири, чири, чири! —
Громко защебетала птичка, усевшись на самый край черепичной крыши, и запела:
— Я любимый братец твой,
Я не мертвый, а живой.
Меня мачеха убила,
Не узнал отец родной.
Она повертела головкой, поглядела сверху на девочку одним глазом и на этот раз продолжила свою песню:
— Но сестрица Урсулета
Не могла забыть об этом,
Горько плакала, вздыхала,
Мои косточки собрала,
Их старушке отнесла,
Брата милого спасла.
— Идите, идите сюда скорее! Послушайте, как хорошо поет эта маленькая птичка! — воскликнула Урсулета, и отец с мачехой подошли к окошку.
А девочка сказала птичке:
— Спасибо тебе за песенку!
— А тебе спасибо за доброе сердце! — ответила птичка и сбросила к ногам Урсулеты кусок льняного полотна.
Девочка взяла подарок, внесла его в дом и развернула. Полотно оказалось таким тонким, таким белым, что все удивились. И его было так много, что Урсулете его хватило бы на всю жизнь, даже если бы дожила она до ста лет.
— Отец, выйди теперь и ты из дома и попроси птичку пропеть тебе песенку, — сказала девочка.
— Спой мне песенку, — сказал отец. Он вышел из дома и вежливо поклонился птичке.
Птичка не заставила себя просить во второй раз. Она охотно просвистела и прочирикала свою песенку от начала и до конца, а потом сбросила отцу с крыши полный мешок золотых червонцев.
— Матушка, где же ты! — закричал мачехе обрадованный отец. — Попроси и ты птичку спеть для тебя песенку!
— Зачем я пойду! — грубо ответила мачеха.
— Но ты же видела, — рассудительно отвечал отец. — Урсулете она подарила кусок отличного полотна, а мне так много золота, что я сразу стал богаче всех в нашем селенье. Ступай, ступай сейчас же. Наверное, и для тебя припасла птичка подарок.
— Не пойду! Не пойду! — заупрямилась мачеха.
— Не будь глупой, выйди из дома и попроси птичку спеть еще раз, — настаивал отец.
Злой мачехе не оставалось ничего другого, как обратиться к птичке с той же просьбой. Она вышла из дома и попросила:
— Спой мне песенку еще раз!
— Чири, чири!
Меня мачеха убила!
— громко прощебетала птичка и сбросила на мачеху с крыши тяжелый мельничный жернов.
Она сбросила его так ловко, что жернов наделся мачехе прямо на шею, и как ни вертела головой злая женщина, как ни старалась стащить его с себя руками, жернов словно прирос к ее плечам! Мачеха взвизгнула от злости и взлетела на воздух. И тут все поняли, что она колдунья и самая настоящая ведьма.
Но колдовства ее хватило ненадолго. Жернов был настолько тяжелым, что, долетев до леса, мачеха перевернулась в воздухе и свалилась в чащу. Говорят, до сих пор бродит она по лесу и старается сбросить с себя ненавистный жернов.
Но что же случилось дальше с отцом, птичкой и Урсулетой?
Птичка, наградив каждого по заслугам, полетела к старушке — к той самой, которая превратила в птичку вишневые косточки. Добрая женщина пошептала над ней, и птичка стала стройным веселым мальчиком. Вы уже догадались, что это был Хуанито! Он тотчас же прибежал домой, обнял сестру и отца, и все трое с тех пор живут, не зная печали, в своем домике под черепичной крышей. Урсулета уже подросла, она отлично ведет хозяйство, и отец вовсе не собирается приводить в дом новую жену.
Я заходил к ним в гости. Дали мне пирожок со сладким кремом. Но погода была жаркая, и, пока я нес его домой, крем растаял. Осталась одна только корочка и сказка про добрую девочку Урсулету.